Весьма вероятным, но не бесспорным является факт знакомства Пушкина с новеллой Э. Т. А.Гофмана «Дон Жуан. Небывалый случай, происшедший с неким путешествующим энтузиастом» (Hoffman E. T. A. Don Juan. Eine fabelhafte Begebenheit, die sich mit einem reisenden Enthusiasten zugetragen // Hoffman E. T. A. Fantasiestucke in Callot’s Manier. Bamberg, 1813), напечатанной во французском переводе в «Revue de Paris» в сентябре 1829 г., в серии предпринятых этим журналом переводов из Гофмана, которую завершала статья о нем Ф. А. Лёве-Веймара;  статья Лёве-Веймара предваряла и отдельное французское издание сочинений Гофмана, которое начало выходить в декабре 1829 г. (его 19 томов вошли в библиотеку Пушкина – Библиотека П. № 997: Hoffman 1830–1833. см.: Томашевский 1935. С. 573). В интерпретации Гофмана донжуановский сюжет резко видоизменяется. Севильский насмешник впервые становится мятущимся героем, который трагически переживает разлад между идеалом и действительностью. Разрушая камерное счастье ближнего, довольствующегося филистерскими добродетелями, он в неутоленной тоске безуспешно надеется через наслаждение женщиной предвкусить в земной грешной жизни неземное блаженство. По признанию самого Гофмана, в подобной трактовке он исходил из музыки Моцарта – в большей мере, чем из либретто Да Понте к опере "Дон Жуан". О возможном чтении Пушкиным новеллы Гофмана см.: Веселовский 1916. С. 175; то же: Веселовский 1896. С. 195; Томашевский 1936. С.130; Алексеев 1940. С. 422; Нусинов 1941. С. 227; противоположное мнение см.: Штейн 1927. С. 73; то же, но в более осторожной форме, см.: Ботникова 1977. С. 90–91).

          К 1829 г. замысел «Каменного гостя» уже существовал – но знакомство с новеллой Гофмана, возможно, отразилось на окончательном варианте пьесы, созданном в Болдине (см.: Томашевский 1936. С. 130). Пушкину могла, в частности, оказаться созвучной идея о перерождении закоренелого грешника, облагороженного любовью к Доне Анне, которая, по Гофману, была послана Дон Жуану, чтобы напомнить ему о его высоком предназначении и увести от былых низменных  устремлений. Следует, однако, учитывать, что признание этого не вполне бесспорного тезиса накладывает определенный отпечаток на прочтение «Каменного гостя», в особенности – на восприятие отношения Дон Гуана к Доне Анне (об этом в разделе "Проблемы рецепции").